Дата:	25 августа 2023 года
Место:	One Breath Of Yoga, Пуэрто-Морелос, штат Кинтана-Роо, Мексика
Вещество:	аяуаска в виде отвара чакруны и лианы аяуаски
Метод:	перорально
Действующие лица: я и Маша, моя жена Иван и Памела, шаманы Момо, помощник Ивана Алекс, помощница Ивана Барбарита, помощница Ивана остальные участники церемонии

Когда я приехал утром домой после церемонии с Taita Oso Cofán, то сразу написал Ивану: сказал, что решил идти к нему на церемонию, и спросил про время сбора. Маша на тот момент не так давно легла спать, проснулась и стала расспрашивать меня про подробности церемонии; ещё сказала, что решила идти со мной к Ивану, потому что стала чувствовать себя намного лучше. Иван ответил про время, и сказал, что я могу поехать с Момо, который повезёт группу участников из Тулума на микроавтобусе. Я едва успел озвучить своё согласие Ивану, как мне уже написал Момо, сказал, что может забрать меня на остановке рядом с парковкой гипермаркета Chedraui, в 16:45. С учётом времени, необходимого на утреннюю гигиену, сборы и путь до остановки, спать оставалось где-то часа два, и я как можно скорее пошёл отдыхать.

Через два часа я проснулся и понял, что довольно сильно хочу хавать. Думал, конечно, ограничиться гранолой и фруктами, съеденными утром после церемонии у Медведя, но этого явно не хватило, силы мне всё же нужны. Маша как раз накануне сварила рис, простой белый рис без нихуя; вот его я и поел, с голодухи так вообще пищей богов показался. Мы стали собираться, время уже поджимало, в итоге пришлось поймать такси; хорошо хоть ждать его долго не пришлось, уберов-то этих ваших у нас тут нет. Мы немного не доехали до остановки, таксист высадил нас немного раньше, мы вышли из машины и быстрым шагом пошли вперёд. У обочины дороги уже стоял микроавтобус, рядом стоял Момо, обрадовался, увидев нас издалека. Мы подошли к нему, поздоровались, убрали наши вещи в багажник и зашли внутрь машины. Момо показал на какого-то чувака, стоящего снаружи на остановке спиной ко всем, и рассказал, что пока они нас ждали, другие участники решили, что тот хрен — это точно я, а Момо уверял их, что нет; он сказал всем, что видел меня сто раз, и что я не одеваюсь так, как тот чувак. Мы расположились в машине и поехали в Пуэрто-Морелос.

Дорога до Пуэрто-Морелоса занимает где-то полчаса, потом ещё минут двадцать нужно ехать до места проведения мероприятия. Мы приехали, забрали наши вещи из багажника и пошли располагаться в храм, решили кинуть наши матрацы в том же месте, что и в прошлый раз. Раньше места Ивана и Памелы располагались прямо напротив входной двери, но сейчас они решили переместиться к правой стене, напротив нас. Их места ещё пустовали, рядом с ними сидела Алекс, но через довольно короткое время они таки объявились и стали распаковываться.

Мы поздоровались со всеми и пошли тусоваться на территории этого ретрит-центра, там красиво, много тропических растений. Настроение хорошее, но сил таки мало, сказывается диета и отсутствие сна. Мимо меня прошла Памела, спросила, как у меня дела, я сказал, что хорошо, но вот спал всего два часа и вообще прошедшей ночью ходил на церемонию к Кофану; она прокомментировала это словами «Qué valiente!», типа, какой храбрый! А мне в самом деле совершенно не страшно, хотя церемонии у Ивана, конечно, одна фееричнее другой. Участники продолжали приезжать, мы с Машей пошли в храм оценить обстановку, по пути встретили и поприветствовали Барбариту. Я подошёл к нашему месту и капитально охуел, едва сдержав смех:

Твои волосы, как прутья! Твои мысли — белый мел! Я однажды не проснулся оттого, что я висел… Африка, на твоих руках! Твоё солнце в моих глазах, Африка! Черножгучих красоток стало аж две, да ещё и на том же самом месте; кажется, скучной церемония точно не будет. Справа от Маши расположилась русскоязычная пара, мужчина и женщина. Вообще, конечно, зря я выводы заранее делаю, раз на раз не приходится; вполне возможно, что в этот раз соседки будут вести себя спокойно, да и не факт, что у меня продолжится жесть. Тем временем Иван объявил церемонию рапэ, в центр помещения вышли Момо и Алекс, постелили коврики и звали желающих. Я сразу же подскочил к Момо и сел перед ним; Момо какое-то время настраивался и калибровался, потом вдул мне порошок в обе ноздри; я вернулся на своё место, к нему в очередь сразу стало ещё двое человек, за ними Маша.

Какое-то время спустя, когда уже стемнело, Памела стала произносить вступительное слово. Всё как обычно, за исключением того, что по завершении церемонии содержимое ведёрка не стоит выливать под пальму, а дойти до унитаза и слить туда — всё дело в собаках, которые живут на территории и сразу начнут это тошнилово поглощать. Ещё особенно акцентировала внимание на том, чтобы никто никуда далеко от ашрама не уходил в джунгли; говорит, я понимаю, что среди вас есть опытные ребята, которые спокойно ориентируются в трипе, но тем не менее, не убегайте далеко. Затем Иван стал открывать церемонию, просит разрешения у богов на её проведение, машет священным веником, затем, как положено, пьёт первый шот. Затем все сидящие по левой стороне по очереди пошли к Памеле, а те, кто сидел у правой стороны, по одному подходили к Ивану. В самом конце оказались мы с Машей: я пошёл к Памеле, а она к Ивану, выпили свои шоты и вернулись на место, ждать эффекта.

Аяуаска у Ивана, конечно, стала какая-то термоядерная и с кучей жмыха. Привкус довольно долго ощущался во рту, но пить много воды не стоит, так как стошнит раньше, чем начнётся эффект. Тем временем на улице начался сильнейший дождь и поднялся ветер; стен в ашраме толком нет, натянута противомоскитная сетка, так что стало заметно прохладнее. Я вытащил из-под матраца покрывало и укутался им, стало тепло, на улице неистовствует ливень, а мне уютно и вообще заебись. В последнее время эффект от аяуаски Ивана тоже стал приходить через час или даже позже, и этот раз не был исключением. Эффект стал проявляться очень плавно и постепенно, спокойно, позволяя рассмотреть со всех сторон и прочувствовать каждый момент. Никакой жести, никаких родовых травм, никаких демонов не чувствую и не вижу. Соседка пару раз томно вздохнула и успокоилась, и вела себя тихо на протяжении всей оставшейся церемонии, за что я ей крайне благодарен.

Меня даже не тошнит, тем временем Иван начал петь свои первые икарос. Триптаминовая геометрия рисуется с закрытыми глазами на тёмном фоне в виде неярких полупрозрачных лепестков, они в основном голубого и фиолетового цветов, то сворачиваются, то разворачиваются, то кружат по спиралевидным траекториям. Затем появляются и струятся атласные линии более ярких тонов, и после этого на общем фоне как из воды всплывают простые геометрические фигуры, плавно увеличиваясь, затем так же плавно уменьшаясь и исчезая. Фон снова стал чёрным, на нём стали рисоваться зелёные линии, создавая ощущение объёма, как 3D-ландшафт в компьютерной симуляции без текстуры. Затем мне стало казаться, что я смотрю на мир то глазами змеи, то глазами ягуара, поочерёдно.

Состояние совершенно спокойное, но меня немного уже начинает тянуть, ноги и руки самопроизвольно тянутся в разные стороны до того момента, пока я не почувствую какую-то мышцу, затем натяжение фиксируется в таком положении, после чего идёт растяжка другой мышцы, йога продолжается, в общем. Я решил сесть в позу лотоса, она далась мне совершенно без затруднений, голова свободная от мыслей, я ни о чём не думаю, я просто наблюдаю. Чувствую очень крепкую связь с телом, пробую направлять внимание в разные участки тела, как бы переносить сознание туда; как только я это делаю, выбранный участок обретает сверхчувствительность. Сама по себе суть эффекта не новая, но фокусироваться получается очень точно, можно выбрать конкретный квадратный миллиметр тела и направлять сознание туда; ну и сверхчувствительность, которая ощущается, тоже выходит на какой-то новый уровень. Я попробовал погонять внимание по всему телу змейкой, эффект охуенный, получается делать это очень быстро; такое впечатление, что окружающая среда сама бежит по твоему телу, прикасаясь к нему одной точкой. Иван объявил об открытии окна, и я сразу же подскочил к нему за вторым шотом.

Я сел перед Иваном, а перед Памелой рядом со мной сел кто-то другой, и Памела стала наливать два шота параллельно, после чего взяла каждый шот отдельной рукой, протянула нам одновременно, и мы выпили не чокаясь. Я вернулся на своё место и внезапно подумал о своём партнёре по работе, который сейчас что-то совсем охуел в далёкой России от паранойи и немного свистнул флягой. В последнее время мы не общались, я всё думал, какие же слова подобрать, чтобы начать общение и помочь ему посмотреть на сложившуюся ситуацию со стороны. Всё осложняла его паранойя: одно неверное слово, и начинаются подозрения в самой невероятной хуйне; ну и моя личная злость за какие-то подобные эпизоды тоже не давала мне возможность поговорить беспристрастно. В общем, в этот момент я абсолютно неожиданно для себя озвучил просьбу к аяуаске: научить меня найти подходящие слова, чтобы поставить ему голову на место.

Меня продолжило гнуть и тянуть, выправляя спину, но на этот раз без чертей и без осознаваемой чистки рода. Снаружи неистовствовала стихия, Иван играл свои песни, а я лежал и ожидал, когда же подействует вторая чашка. Я заметил, что в этот раз ждать пришлось как-то очень долго, причём речь не о самом времени (оно не изменилось), а о его восприятии. В принципе, я замечал такое, поедая элоздэ на следующий день после аяуаски: нет вот этого смывания, схождения с ума и стремительной растерянности, напротив, ты ощущаешь каждый момент, можешь рассмотреть его со всех сторон и насладиться им в полной мере. Так и сейчас, нет вот этих американских горок, эффект плавный, постепенный и осознанный. Тем временем аяуаска убрала всю злость на подельника — а и в самом деле, нахуя обижаться на стреляющую кукуху? Ему помощь требуется, только хуй знает вообще, как её оказать…

Тем временем эффект усиливался, геометрия становилась более стремительной, разные мышцы тянуло всё сильнее и интенсивнее, асаны менялись всё чаще, их в принципе стало больше. Уютная укутанная стабильность и благостное состояние сменились на нечто более суетливое и отчасти тревожное, но только отчасти; родовых демонов по-прежнему не было. Аяуаска стала показывать мне разные, давно, казалось бы, забытые ситуации из прошлого, в которых я среагировал не так, как следовало, а понимание того, как именно нужно реагировать, пришло сильно позже. Так вот аяуаска как бы переносила меня в прошлое и давала возможность исправить ситуацию. Вспомнилось французское выражение «l’esprit de l’escalier», которое я узнал из книги Паланика, «эффект лестницы», когда достойный остроумный ответ приходит тебе в голову позже, когда ты уже спускаешься с лестницы, но момент уже упущен, и тебе от этого хуёво вдвойне; аяуаска как раз оказалась отличным средством для исправления этого эффекта.

Я снова вспоминал своего несчастного подельника и ту жопу, в которую он себя загнал. Как донести что-то до человека, который в принципе не умеет слушать других? Как провести доверительный разговор с человеком в жесточайшей паранойе? Тут я понял, что нужно сделать. Рассказать о своей жизни, о том, чего удалось достичь, о том, что удалось понять, о том, от чего удалось исцелиться; рассказать о местной гостеприимной земле, о местных людях, и позвать его сюда. Человек испытывает непрекращающийся страх, нужно дать ему понять, что никакой угрозы нет, что есть все возможности жить, как ему хочется, открыто и не скрываясь. Говорить, используя слова с положительной семантикой, говорящие о защите, спокойствии, уверенности и доброте, о том, что он не один, что здесь есть люди, на которых он может положиться, которым он может доверять. Само собой, рассказывать нужно без какой-либо нацеленности на результат, с полным пониманием, что исход может быть совершенно любым. Потом происходит какой-то крайне интересный эффект: невероятно яркий бело-жёлтый свет, прорезанный какими-то полосками, как если бы он светил через пальмовые листья, становится всё ярче, всё ближе и на мгновение меня касается; я испытываю невероятную лёгкость и блаженство, а затем свет очень быстро исчезает. Я под диким впечатлением, поинтересовался у аяуаски, что это сейчас вообще такое случилось? Она ответила, что мне дано небесное кунг-фу. Какое же? Да какое-какое, умение находить нужные слова!

Какое-то время после этого я лежал, не думая ни о чём, просто плывя и растворяясь в море красивых визуальных эффектов, и вспоминая те лёгкость и эйфорию. Иван играл «Breathe», я сел, чтобы послушать и покачаться в такт музыке. Затем я увидел прекрасное видение: я сидел на террасе дома, расположенного прямо на берегу моря, в предзакатный час, передо мной сидела Маша в открытом шёлковом платье, оно красиво струилось, подчёркивая изгибы фигуры, очень женственно и очень красиво. Так я и сидел заворожённо, не чувствуя время, пока Иван не объявил о том, что окно закроется через пять минут; я тут же подскочил к нему, он налил мне последний на сегодня шот, и я вернулся на своё место лежать. Усиления эффекта снова пришлось долго ждать, зато можно было в деталях рассмотреть каждый момент.

Вот сейчас уже пошли демоны, не родовые, а мои личные, конечно же. Всякий ёбаный стыд, не менее ёбаная тоска, злость и гнев стали проходить сквозь меня. В целом, конечно, стало полегче, я вспомнил совет Альгиды о том, что мне нужно выходить в любовь, и стал пробовать самостоятельно наполнять себя, вспоминая в противовес этим демонам приятные моменты, которых в моей жизни, на самом деле, тоже очень дохуя, даже в самые стрёмные её периоды. Далее я осознал, что ублюдки, как дурная баба, работают на обобщениях, сгущая таким образом краски: все вот эти «всегда», «никогда», «постоянно», «доля» и «судьба». Например, если в какой-то ситуации ты испытал гнев и ярость, возможно, даже проявил некую жестокость, то ублюдок заставит тебя вспомнить с десяток подобных ситуаций, а затем популярно объяснит, что вот, ты по своей натуре психованное ебанько, которое к людям вообще выпускать нельзя. Если тебя где-то в чём-то наебали, то ублюдок, разумеется, укажет на похожие ситуации и доведёт до сведения, что лох — это судьба. Не проявил твёрдость и настойчивость разово — тварь дрожащая по жизни, не показал характер в одной ситуации — теперь всегда бесхребетный моллюск, ещё и контагиозный вдобавок. Там-то одеяло на себя потянул, значит, эгоист законченный и только о себе думает; тому-то денег не дал, значит, скупердяй пиздец. Подобные оценки и ярлыки вовсю друг другу противоречат, конечно, но логика здесь отсутствует, одни эмоции и страсти. Как только я осознал этот момент, мне стало ещё проще: на все подобные описания я отвечал лишь, что это вообще ничего не значит и вообще ни о чём не говорит. Не знаю, сколько времени у меня заняли все эти процессы, но блевал я знатно, раза три или четыре, протяжно и обильно. Если мне показывали совсем мрачную хуету, я вспоминал про прекрасное видение с Машей в шёлковом платье, и всю мрачность сдувало на хуй, явный прогресс!

Демоны отступили, а я осознал, что очень сильно устал, всё же две церемонии подряд, не спал и не ел толком. Хотя, между прочим, в Перу по десять и более церемоний подряд люди проходят, но они там хотя бы хавают и спят по-человечески в перерывах. Тем временем Иван перестал играть свои песни и мечтательным голосом предложил всем насладиться моментом, послушать шум дождя, оценить красоту эффектов аяуаски. Затем он объявил церемонию рапэ; в центр храма вышли Момо и Алекс, я поспешил к Момо. Он снова долго калибровался, чтобы провести ритуал, затем вдул мне порошок в обе ноздри по очереди, прояснилось в голове. Я вернулся на своё место, напомнил Маше о церемонии и пошёл в туалет. Дождь был уже слабым, в джунглях красиво, я встал под каким-то навесом и некоторое время стоял, наслаждаясь шумом природы.

Я вернулся в храм, Иван уже начал играть весёлые заключительные песни. Повсюду бегала Барбарита, поднимая участников на танцы. Я тоже стал танцевать, сил было мало, но было весело, Маша тоже ко мне присоединилась. Затем все вернулись на свои места, Иван прочитал заключительное слово, вновь поблагодарив всех богов, духов и прочие потусторонние силы. Я снова сходил в туалет, утилизировал содержимое своего ведёрка, затем вернулся обратно в храм и потихоньку сложил основные вещи в рюкзаки, оставив только матрацы и подушки, на которых мы лежали. Участники вовсю собирались, мы ждали сигнала от Момо, а красавица Алекс продолжала играть свои песни:

Вскоре Момо позвал нас, мы быстро покидали матрацы с подушками в сумки и отправились к машине под проливным дождём, который именно в этот момент решил усилиться. Сегодня нужно хорошенько выспаться перед завтрашней заключительной церемонией.